Журнал «Здоровье» 1990 год

ПУБЛИЦИСТИКА. ДАТЫ. СОБЫТИЯ

Наш непотопляемый корабль

Древние римляне полагали, что их очаги охраняют домашние боги — лары и пенаты. А в русском мифотворчестве издавна существовал домовой — маленький, лохматенький, лукавый и проказливый, но все же благосклонный к дому...

Ах, как жаль, что нет на самом деле таких божеств! Ведь хочется возложить на кого-то заботу о покое нашего дома, верить, что кто-то нас охраняет, не пустит в наши стены зло.

Вот хотя и смеемся над приметами, а в новую квартиру первой впускаем кошку. Может быть, она, золотоглазая и таинственная, знает, как сделать этот дом счастливым? А как тянет, переступая новый порог, прошептать молитву, мольбу, заклинание...

Но ведь есть, есть семьи, где словно бы живет некий добрый дух! Здесь и говорится охотнее, и естся с большим аппетитом, и дышится легче. Будто существует для этого дома какое-то четвертое измерение, не зависящее ни от квадратных метров площади, ни от высоты потолков, будто он наполнен каким-то особым вольным и добрым пространством...

Как оно создается, это психологическое пространство? Как формируется «режим наибольшего благоприятствования» для каждого, кто здесь живет, для гостей, которые сюда приходят?

Об этом беседуем с научным сотрудником кафедры социальной психологии психологического факультета МГУ имени М. В. Ломоносова Юлией Евгеньевной АЛЕШИНОЙ.

— Вы имеете в виду психотерапевтическую функцию семьи? — сразу переводит Юлия Евгеньевна мои метафоры на научный язык.

— Конечно, такая функция существовала всегда и всегда была важной. А сейчас на наших глазах становится одной из важнейших.

Ведь какие вообще функции присущи семье? Экономическая или хозяйственная; воспитание детей; удовлетворение сексуальной потребности. Все это в конце концов современный человек может получить и вне семьи.

Но постоянное сопереживание, постоянную моральную поддержку и опору дает семья. А поддержка необходима и мужчине, и женщине И сильному, и слабому...

— Мне кажется, что сегодня это особенно актуально. Посмотрите, как напряжен внешний мир! Напряженность врывается в наш дом, ломится в окна и двери, обрушивается на нас с телеэкрана; мы приносим ее с работы, с улицы, из очередей, из переполненного транспорта. И если семья не снимет этого напряжения, не даст разрядки, не успокоит — нервная система просто не выдержит!

— «Добрый дух» семьи не только успокаивает — он способен и мобилизовать, ободрить, компенсировать психологический дискомфорт, ощущаемый личностью.

Одна из важнейших потребностей человека — потребность в признании. Сегодняшнее общество, что уж тут скрывать, плохо ее удовлетворяет. Оно не дает и, вероятно не может дать признания каждому. А семья дает, должна давать! Должна помогать ощутить себя нужным, значимым, незаменимым...

— Знаете, Юлия Евгеньевна, я себе это представила даже зрительно. Если бы я умела делать мультфильмы, я бы сделала примерно такой: улица, по ней движутся, сходятся, расходятся маленькие человечки.

И вот такой человечек забегает в подъезд, садится в лифт, нажимает звонок у двери, входит в свою квартиру и в этот момент сразу вырастает. У себя дома он большой! На улице был лилипутом, дома стал Гулливером!

— А я бы сделала иначе. Необязательно, чтобы он вырастал, но я бы прорисовала персонажу нашего мультфильма лицо. Одно из условий комфортного психологического самочувствия — когда ценится именно твоя индивидуальность, когда известны твои привычки когда знают до мелочей, что может тебя огорчить, а что будет тебе приятно, когда тебя понимают с полуслова. И даже без слов.

Один из признаков счастливой семьи — более высокая способность к невербальному, то есть несловесному, общению: на высоте взаимопонимания гораздо более значимыми и понятными становятся жест, взгляд, улыбка, выражение лица. В этом, если хотите, одно из чудес «доброго духа», живущего в семье.

— Может быть, вы расскажете, чему еще он учит? Как залучить его в дом?

— Как-то, читая студентам лекцию, я сказала, что осмеливаюсь не согласиться с крылатой фразой Толстого о том что все счастливые семьи похожи друг на друга, а каждая несчастливая несчастлива по-своему.

Мне кажется наоборот — несчастливые семьи скорее похожи друг на друга, а счастливые — счастливы по-разному.

Попытка канонизации, подгонки под единый стереотип губительна для семьи. Тем более — для современной...

Вот, например, в мужском сознании существует издавна сложившийся стереотип женщина — хозяйка дома, создательница уюта, ответственная за чистоту, порядок, обеды и прочее.

В женском сознании — стереотип мужчины: добытчик, создатель материального благополучия семьи...

И начинается: ты жена, ты должна! Ты муж, ты должен! А ведь жизнь у нашей женщины сегодня совсем иная! То, что мы по недоразумению называем эмансипацией, обернулось для нее двойной нагрузкой.

Чтобы подтвердить свои права на равный труд, она должна работать так же, как мужчина даже лучше его. А к тому же и все заботы о семье нести на своих плечах.

— У меня в руках только что вышедшая книжка стихов прекрасного поэта Рувима Морана. Меня там поразили строчки о «женщине с авоськой». Вот послушайте:

Ее дневных забот не счесть,

За них морщинкой ранней платят.

Как удается ей — Бог весть! —

Приметы пола не утратить?

— Конечно, трудности быта — наша печальная особенность. Но психологи всего мира отмечают, что вовлечение женщин в общественное производство, вообще вся современная цивилизация стирают психологические различия между мужчиной и женщиной.

Американские исследователи например видят психологические типы четырех категории.

Независимо от пола это феминные, то есть с чертами женственности, маскулинные, то есть наделенные мужскими чертами; затем нейтральные и, наконец, андрогины, то есть имеющие в себе и те, и другие черты и способные быть в одних ситуациях твердыми, решительными, инициативными, а в других — мягкими, нежными, пластичными.

И вот такой-то тип они считают оптимальным. Андрогины более счастливы в семейной жизни, реже страдают неврозами.

Кстати, мне кажется, что русской культуре всегда был присущ тип женщины с андрогинными чертами. Во всяком случае, об этом говорят исторические примеры, это отразила литература. Помните. «Коня на скаку остановит, в горящую избу войдет»?..

— Продолжу строчкой современного поэта: «Но кони все скачут и скачут, в иэбы горят и горят». Так что ситуации, когда требуется мужество, у женщины, видимо, еще долго будут в избытке.

Только бы не потерять ей все-таки «вечно женственного»! Ведь на гармонии женской мягкости и мужской силы держится, мне кажется, союз мужчины и женщины.

И смотрите, как он крепок! Сменялись эпохи, государственные устройства, мир содрогался от социальных катаклизмов, а семья хоть и менялась вместе с ним, но все-таки уцелела.

— Уж если зашла речь об этом, вспомним, каким ударом по семейному очагу была политизация всей нашей жизни. Десятки лет нам твердили что коллективное воспитание — самое лучшее, что все, что необходимо ребенку, ему дадут ясли, сад, школа.

Разве это не приучало родителей становиться более холодными меньше вникать в душевную жизнь ребенка?

Десятки лет нам внушали, что все личное — второстепенно, несущественно, что производственные, общественные связи важнее связей семейных. Сколько это порождало трагедий, как отчуждало родных людей друг от друга!

Но семья все-таки оказалась сильнее. Недаром кто-то из исследователей уважительно назвал семью непотопляемым кораблем.

— Мысль о прочности семьи очень успокоительна. Но не противоречит ли ей большое количество разводов?

— Думаю, что нет. Ведь большинство разведенных стремятся снова вступить в брак. Значит, их не удовлетворяли только отношения, сложившиеся в прежней семье, а не семейная жизнь вообще.

Я много работала в консультации «Брак и семья», беседовала с супругами. И всегда убеждалась — с какой бы проблемой они ни пришли, первичным в их конфликте оставалось неумение говорить друг с другом, чувствовать друг друга.

— Конечно, «дух семьи» — нечто неуловимое. И все-таки как он материализуется?

— Еще раз повторю в каждой семье это индивидуальное творчество! Но вот некоторые сравнения, сделанные психологами.

В счастливых семьях разговоры супругов чаще касаются общих проблем и реже представляют собой «выяснение отношений».

Муж и жена в такой семье не идеальны они позволяют друг другу иметь недостатки. Ведь страшен не столько сам недостаток, сколько борьба с ним.

Наш условный «добрый дух» не любит чтобы неаккуратному постоянно напоминали, что он неаккуратен, неумелому — что он неумел, эгоисту — что он эгоист. Пользы это приносит мало, а атмосфера накаляется.

В счастливой семье похвала, комплимент, благодарность звучат чаще, чем порицание, упрек. Допустим, муж, не особо обременяющий себя помощью по дому, неожиданно приносит сумку картошки. Можно его встретить иронично:

— Наконец-то! Слава Богу, раз за год догадался

А можно расцвести улыбкой:

— Если бы ты знал, как это сегодня кстати!

Далее: важно не только, что и как говорят, но и как слушают. У человека становится легче на душе, когда его слушают внимательно с интересом. А то ведь обычно каждый спешит высказать свое, выразить себя, а другого не слышит.

Наконец в семьях с хорошим психологическим климатом больше смеются. Знаете, как это необходимо! И как, к сожалению. нечасто бывает.

— Недавно народный артист СССР Евгений Леонов в одном из интервью с большим огорчением сказал о том, что из семьи уходят улыбка, шутка, игра. Он видит в этом даже одну из причин того, что люди становятся менее добрыми...

— Во всяком случае, умение отнестись к каким-то мелочам семейного быта с юмором очень скрашивает жизнь, прекрасно помогает выйти из конфликта.

В счастливых семьях тоже бывают конфликты. Но вся разница в том, как они кончаются. Можно прекратить ссору, но не простить друг друга. Остается отчуждение, и каждый новый конфликт усиливает его.

А в семье, где живет «добрый дух», выходят из конфликта с чувством облегчения. Здесь умеют прощать, знают радость примирения...

— У меня готов пример — то, что я видела на днях в одной знакомой семье. За вечерним чаем отец в строгих, даже, пожалуй, грубых выражениях отчитал дочь-десятиклассницу. Причем обожаемую дочь!

Она ответила резко, хотя отец для нее — любимейший человек, великий авторитет, эталон настоящего мужчины.

А причиной конфликта стало то, что для отцов обычно непереносимо: у девочки завелся поклонник, одноклассник, и обнаружилось, что они целуются в подъезде...

Девочка со слезами на глазах выскочила из-за стола, ушла в свою комнату, хлопнув дверью. Отец оставил недопитую чашку, мрачно замолк. Мать заметалась в тревоге, не зная, кого утешать, и со страхом думая, как они наутро встретятся за завтраком.

А на другой день из ванной комнаты раздался счастливый Маринин смех: на дверях она увидела объявление с крупным заглавием «Амнистия». Оно было написано в стиле юридического документа, но пародийно и очень смешно.

А главное, из него явствовало, что отец берет назад свои грубые слова, конфликт исчерпан и его предлагается забыть. Марина оказалась достаточно чуткой, чтобы уловить этот подтекст и ответить тем же.

— Если тут требуется комментарий, то я бы сказала: прекрасно, что инициативу проявил отец, что не пытался на правах старшего ждать, чтобы к нему шли с повинной!

В ситуации выхода из ссоры тоже ведь мешают стереотипы — муж, например, не делает первого шага, потому что полагает, будто это унизит мужское достоинство; кто, мол, я мужчина или тряпка?

Жена держит дистанцию, подбадривая себя: «Что, у меня нет женской гордости?» — и как раз шутка, какое-нибудь изобретение типа этой «Амнистии» и помогли бы безболезненно снять напряжение...

— А как вы относитесь к открытию, которое, кажется, сделали филологи: что в дружных семьях существует свой особый, семейный язык?

— Не только филологи — это известно и психологам! Элементы такого языка — какие-то смешные словечки, которые употребляли когда-то дети, намеки на семейные события шутливые прозвища передаются иногда из поколения в поколение.

— В одной семье я с недоумением услышала диалог по поводу неудачно купленной вазы:

— Ну, это типичная дирижерская палочка...

— И даже верблюд!

Поясняя, мне рассказали о прадедушке, имевшем слабость покупать ненужные вещи, что очень опустошало семейный бюджет. После очередного приобретения прабабушка в сердцах сказала:

— Ты что угодно купишь — хоть вагон дирижерских палочек, хоть партию верблюдов!

А вот пример буквально из вчерашней почты. Читательница Немальцева из Чимкента, откликаясь на рубрику «Говорят дети», рассказывает, что однажды ее четырехлетний внук, выслушав объяснение, что такое моль, изрек: «Очень трудно быть молем!» И теперь в этой семье, если предстоит какое-то сложное дело, говорят: «Ох, и трудно быть молем!»

— Семейный язык действительно становится своего рода лингвистическим фамильным альбомом. Он создает интимность, теплоту, сплачивает членов семьи служит для них как бы тайным ключом к каким-то приятным воспоминаниям.

Кстати, еще одна примета присутствия «доброго духа»: в таких семьях всегда больше общих воспоминаний — здесь любят вспоминать какие-то семейные события, совместные поездки своих родных из старших поколений здесь хранят их письма, фотографии.

Едва ли можно перечислить все нюансы оттенки, тональности, которые и создают особый психологический климат, держат семейный корабль на плаву. И не надо видеть в них что-то слишком изысканное, камерное. Впрочем ведь камерность тоже нам нужна — и в искусстве, и в жизни. А в семейной — тем более...

Беседу вела Д. ОРЛОВА

По материалам журнала "Здоровье" 08.1990 г.